Савин Александр Никитович

Александр Никитович Савин родился 19 ноября 1921 года в селе Ревезень Перевоз-ского района Нижегородской области. В 1940 году окончил среднюю школу в селе Перевоз. Вскоре был призван в Советскую Армию. Участник Великой Отечественной войны. Воевал под Ленинградом. За плечами 900 дней и ночей блокадного города со всеми их ужасами и печалями. Закончил войну в Прибалтике. Награжден боевыми наградами: орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны, медалями: «За оборону Ленинграда», «В честь 60-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады». «В память 300-летия Санкт-Петербурга» и другими.
В 1952 году заочно окончил институт, с 1955 года учился в Высшей партийной школе при ЦК КПСС, с отличием окончил факультет журналистики. После учебы работал редактором в Бутурлинском и Богородском районах. Переехал в Кстово в июне 1963 года. А. Н. Савин проработал 19 лет редактором кстовской газеты «Маяк». Газета имела тираж 24 тысячи экземпляров, правдиво отражала социально-экономическое развитие Кстовского района, работала без дотаций, много раз получала призы и награды. Александр Никитович вел большую общественную работу, за время работы редактором многократно избирался депутатом городского Совета депутатов трудящихся, а также членом бюро городского комитета партии. С 1967 года - член Союза журналистов СССР, в 1970 году удостоен знака «Отличник Советской печати», а в 1978 году звания «Заслуженный работник культуры РФ».
Звание «Почетный гражданин Кстовского района» присвоено решением Земского собрания от 19 апреля 2005 года N 681.

Вчера, 27 января, исполнился 61 год со дня снятия блокады города Ленинграда (1944 г.). 900 дней и ночей продолжалась она.
О тех событиях Великой Отечественной войны вспоминает ветеран-фронтовик, бывший редактор газеты «Маяк» Александр Никитович Савин, которому в числе других кстовчан - защитников города на Неве в прошлом году были вручены медали «В честь 60-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады» и «В память 300-летия Санкт-Петербурга».
Эту публикацию предлагаем вниманию читателей.

Солдатская жизнь. По-разному складывалась она у ветеранов, фронтовиков Отечественной войны, У каждого было свое.
Шел 1940 год. Это был знаковый год в моей жизни. Окончил среднюю школу. Что делать дальше, куда податься? Работать, учиться? Мысленно определено - учиться. Но время распорядилось по-своему. Вручили извещение о призыве в армию. В октябре предстояло отправиться в воинскую
часть. Где она, какая?
В назначенный день явился вместе с группой знакомых и незнакомых ребят в военкомат. Тогда не было таких проводов, как нынешние пьяные оргии. Все проходило тихо, спокойно. В томительные минуты ожидания одолевало любопытство. Куда? Но никто ни слова. Ждем команды. И вот она: шагом марш на ж.-д. станцию. Это совсем недалеко. Подали состав, в котором было несколько вагонов-тепляков. Поместили в них. Нары, клочок соломы, а посредине печка. Поехали. На другой день прибыли в Арзамас. Это в 40 км от Перевоза, где я родился и вырос. В Арзамасе стояли дня два, а может, три. Наконец, в путь. Первый полустанок - и опять стоим. Затем второй - и то же самое. Немало их было, таких остановок. Зачем, почему?.. Наконец, дней через 7, приехали на станцию Шимская, что недалеко от Новгорода. Была ночь. Выходим из вагонов. Строй. И шагом марш! 16 км надо идти пешком. Конечный путь - село Медведь, где размещался военный гарнизон. Пришли часа в 3 утра. Большое русское село, деревенские дома и подворья, а среди них на ровном благоустроенном месте солдатские казармы - старые, николаевских времен, построенные капитально.
Небольшой группой входим в одно из строений. Огромное помещение, а в нем нары в два этажа. Храп спящих солдат. Все места заняты, негде приткнуться. Слышим тихое: «Размещайся кто как сможет». Несколько новобранцев подались под нары. Пристроился к ним. Лег на бок и быстро заснул. В шесть утра - непривычный шум, зажегся свет. Раздалось: «Подъем!» Грохот, суетня... Вдруг стало тихо, все опустело, всех вымело, как метлой. А мы под нарами. Осмотрелся. Видны проблески света, а перед носом две борозды, результат вдоха и выдоха. Пыли предостаточно.
Но вскоре послышалось разноголосье с улицы. Перед окном размещался плац. Шли занятия по строевой подготовке. «Раз-два, раз-два», до трех и четырех. Подумалось: вот это да, так жить придется...
Из-под нар позвали часов в 8 утра. Выдали обмундирование. Одели, обули. Стало нелегко узнать друг друга. Шинели, гимнастерки и прочее-все старое, починенное, доставлено с финского фронта. Наконец встреча с командирами. Комвзвода - мл. лейтенант. Командир батареи - лейтенант Ларцев. До сих пор помню этого стройного красавца, умного и доброго человека. Вместе с ним начали войну и были вместе до середины 1943 года. Он пошел на повышение, уехал от нас. Вспоминается и командир дивизиона капитан Аристов. Солидный, опытный, авторитетный человек. С ним расстались в начале войны.
Многие из нас, ставших артиллеристами, обязаны этим военачальникам тем, что мы быстро освоились в военной среде, привыкли к солдатской доле. И с первых же дней войны каждый оказался на своем месте, был готов к долгим и суровым испытаниям.
Гарнизон в селе Медведь было временное формирование, как бы распределительный пункт. Но суровый солдатский урок, полученный здесь, незабываем. Служба была трудной, порой даже очень.
В селе располагалось большое общевойсковое соединенно. Здесь и пехота, и артиллерия, инженерные войска, даже конница. Все знакомые, земляки разбрелись, оказались в разных частях - и ни одного вместе.
Особенно трудными были бытовые условия. На несколько тысяч человек - одна столовая. С утра до вечера здесь трапеза. Одни приходили обедать, а другие только завтракают. Не закончился обед - появились ужинщи-ки. И так каждый день. Часовые очереди, порой в гимнастерках на холоде. В столовой не успевали наводить порядок, было неуютно, грязно.
Не хватало питьевой воды. Напиться досыта - проблема. Солдаты добывали ее сами из местных колодцев, а в них было, как правило, пусто, вода не успевала накапливаться. Посмотришь в колодец, а там одни солдатские котелки с ремнями. Ребята привяжут посудину на несколько своих ремней, опускают ее, пытаются зачерпнуть воды, да так, что все останется на дне.
Изнуряли походы. Каждый выходной день. Начали с 5 км, дошли до 30. При полном снаряжении. Во главе шли командиры. Ни мороз, ни снег, ни буря - ничто не сдерживало. И не смей без команды опустить шлем (тогда они были, а не шапки). Нажмешь ноги - слегка накажут: умей наматывать портянки. Все было строго. Солдат радовался, если в выходной пошлют в наряд, оставят, скажем, дневальным или еще кем.
Не все это нравилось молодым новобранцам, порой настораживало. Но что делать, служба есть служба. Солдат ко всему привыкает. Нелегко, но делать надо.
К радости многих, наше подразделение ранней весной переехало в другое место. Это был пригород Ленинграда, поселок Девятово, что недалеко от Финляндского вокзала. Здесь располагался артиллерийский полк, в который мы влились. Замечательные казармы, служебные и подсобные помещения. Всюду образцовый порядок, дисциплина, налаженный быт. Все располагало к аккуратности, создавало настроение, повышало дух. Пошла нормальная служба, ушли тревоги, настороженность. И это действительно правда, что Советская Армия была школой воспитания, и не только мужества, но и порядочности, культуры поведения, верности долгу.

Мир и покой нарушила война. Война жестокая, разрушительная, длительная. Наш полк и меня, рядового солдата, она застала в том же поселке Девятово. Все произошло внезапно, неожиданно, хотя разговоров, размышлений было немало. Но не более того.
Так вот... 2 часа ночи. Объявляется учебная тревога. По привычке солдаты быстро поднялись, встали у своих орудий. Замерли в ожидании. Командир полка обходит подразделения, делает замечания, одобряет, ругает, советует. Обычное дело. Вдруг заминка. Появился дежурный по части. Докладывает подполковнику. По рядам прошел легкий гул. Все насторожились. Война... Раздалась команда: учебной тревоге отбой, всем привести себя в порядок и ждать приказа.
С тревогой восприняли солдаты весть о войне. Каждый по-своему задумчив, сосредоточен. В 12 часов дня слушали по радио выступление Мо-лотова, огласившего заявление Советского правительства. Минуты тревоги, размышлений и ожидания.
Вскоре наша батарея в составе дивизиона отправилась в район Токсо-ва, что недалеко от Выборга. Зарылись в землю, расположились на боевой позиции. Вечер и ночь прошли спокойно. Поутру тоже было тихо. Во второй половине дня (23 июня 1941 года) - тревога. Появилась черная туча - многие десятки фашистских «юнкерсов». Самолеты шли с севера на небольшой высоте и сразу атаковали боевые порядки подразделений. Досталось и нашей батарее. Были жертвы. Первая встреча с врагом. Первые потери. А сколько их было потом... Несколько дней оставались здесь. Вместе с другими минировали дороги, мосты, закладывая тяжелые морские снаряды. Во многих пригородах приходилось бывать. И на западе, и на юге от Ленинграда.
Враг быстро приближался к городу. В начале сентября 1941 года занял Шлиссельбург, расположенный на южном берегу Ладожского озера. Связь с большой землей по суше была нарушена, город, а с ним около 2800 тысяч населения и группа армий оказались блокированными. Началась блокада, длившаяся 900 дней и ночей.
Город окружен со всех сторон. На западе и юге враг находился в 20-25 км от Ленинграда. Началась тяжелейшая пора для ленинградцев. Единственным путем к городу была Ладога и по воздуху. Нависла смертельная опасность. Ленинград стал фронтом, а ленинградцы - бойцами.
Мне довелось быть очевидцем и участником многих событий того времени, вместе со всеми переживать лишения и ужасы. Горжусь, что был в числе тех ленинградцев, которые защитили город, спасли его, а затем разбили и отбросили врага.
В дни предстоящей шестидесятой годовщины Победы над врагом хотелось бы в сжатой форме вспомнить о ленинградцах, о блокаде, о том, чем она запомнилась, как жили, в каких условиях сражались солдаты.
Блокада - это прежде всего кольцо, по которому расположился враг, стремившийся сравнять город с землей, овладеть им. Беспрерывные бомбежки и артиллерийские обстрелы. Разрушения. Гибель людей. Город замер. Не работал водопровод, не было тепла, света, остановился транспорт. Единственная связь со страной - знаменитая Ладожская трасса - водная летом, ледовая зимой. Она не обеспечивала всем необходимым, но была действительно дорогой жизни, спасла город и горожан, позволила им выжить.
Путь через Ладогу был труден и опасен. Озеро само по себе неспокойное, часто штормит, зимой долго не замерзает. Мне доводилось видеть, как идут автомашины по неокрепшему льду с большой земли - под взрывами бомб и снарядов, пулеметными очередями с самолетов. Немало грузовиков ушло на дно, гибли люди. Удивительно мужественные, отважные люди - военные шоферы. Ведут машину с открытой дверкой, с выставленной ногой на ступеньку. Как будто ничего не случилось, обходят тонущий автомобиль, идут вперед...
Особо надо вспомнить о голоде. Голодало население. Голодали солдаты. Ужасная, тревожная картина видеть голодного человека, а тем более трупы умерших, которые лежали где попало. По официальным данным, только в январе и феврале 1942 года в городе умерло свыше 200 тысяч человек.
За время блокады пять раз снижались нормы выдачи хлеба. Самыми низкими они были по 250 граммов в сутки рабочему, 125 граммов - служащим и детям.
Не обошел голод и солдат, хотя не доводилось слышать, чтобы кто-то из них скончался от дистрофии. В самую трудную пору солдату полагалось 300 граммов хлеба (некоторым - до 500 граммов). Нам приходилось в день: один сухарь (натуральный), несколько ложек хлеба, практически суррогата, иногда 2-3 ложки каши. Почти регулярно давался кусочек (граммов 40-50) твердой колбасы, настолько твердой, что нож ее не брал. Подбадривали солдат традиционные 50 граммов спирта.
У нас были в основном молодые люди - 20-21 года, а что постарше (30 лет и чуть больше) переносили все уже похуже. Цинга, отеки и прочее.
Солдатская служба была трудной, порой чрезмерно. После стрельбы не успевали приводить в рабочее состояние орудия, выводились пушки из строя на дни, многое делалось с большим трудом.
Не прибавляло бодрости и отсутствие связи с родными, близкими. По полгода и больше - никаких весточек из дома.
Словом, шла война, была блокада в ленинградском ее выражении.
Но отдадим должное солдатам, офицерам, труженикам тыла военной поры. Они все пережили, выстояли и победили. Мне, рядовому той поры, нигде и никогда не доводилось слышать ропот, обиды, возмущения, даже неудовлетворенности случившимся. Несмотря ни на что, люди честно выполняли свой долг. И не под угрозой страха, как придумывают сейчас недоброжелатели, а по убеждению, по чести и совести.
Но пришел радостный час, первая заметная победа над врагом. В январе 1943 года войска Ленинградского фронта во взаимодействии с воинами Волховского фронта прорвали блокаду Ленинграда в районе Шлиссель-бургско-Синявинского выступа, восстановили сухопутные связи со страной. Между Ленинградским фронтом и Ладожским озером образовался коридор шириной 8-14 км. По нему в течение 17 суток были проложены железная и автомобильная дороги длиной 33 км. Строились и работали они под бомбежками и обстрелами. Но трассы сразу же начали действовать. Население и армия вздохнули с облегчением. 7 февраля 1943 года ленинградцы встречали первый прямой поезд с большой земли. Радости, ликованию не было конца. И это легко понять. То, что пережили ленинградцы, достойно не только восхищения, но и гордости за их мужество, терпение, героический подвиг. Благодарные потомки все это сохранят в своей памяти.
В январе 1944 года фашистские захватчики потерпели сокрушительное поражение. Враг был отброшен от Ленинграда на 220-280 км на запад.
27 января ленинградцы праздновали полное освобождение своего города от вражеской блокады. В городе был произведен артиллерийский салют 24 залпами из 324 орудий. Мне посчастливилось участвовать в этом салюте. Наше орудие было установлено на Марсовом поле.
Никогда в истории человечества не было того, чтобы осажденные войска, голодные, измученные и истерзанные блокадой, могли накопить столько сил и были бы проникнуты таким наступательным духом, как в Ленинграде.
Советский народ, его армия в 1945 году одержали великую победу над злейшим врагом человечества. Это они, прежде всего, остановили фашизм, спасли себя и всю Европу от порабощения.
К сожалению, сейчас, в дни 60-летия Победы, многие центральные средства массовой информации сосредотачивают внимание на негативных сторонах войны, чернят, огульно охаивают все, сочиняют небылицы. Делают
это люди, ничего не знающие о войне, не видевшие ее. Это приводит к раздвоению общества, оскорбляет ветеранов войны, а по-человечески просто раздражает. Так не должно быть.
А. САВИН участник Великой Отечественной войны. «Маяк», 28 января 2005 г.