Наш земляк Виктор Анатольевич Горносталев, незаурядная личность и человек интересной судьбы. Он скончался в 1986 году, в возрасте 74 лет, оставив обширный письменный и фотоархив: настоящие документальные свидетельства минувших событий.
Виктор Анатольевич родился в 1912 году в Иванове, куда из Москвы по работе был командирован его отец. Там прошло детство, там же, в одном из подвалов, двенадцатилетним мальчишкой Виктор нашел старый киноаппарат.
- Он электрифицировал его, избавился от керосиновой лампы и стал заниматься созданием своих небольших фильмов, - рассказывает Ирина, внучка Виктора Анатольевича. - Обычно после окончания киносеанса из кинобудок выметали остатки пленки: из них он монтировал фильмы, журналы и показывал их друзьям и соседям.
Примерно в то же время Виктор Анатольевич увлекся фотографией - сначала черно-белой, а потом и цветной. Цветной снимок первого трамвая, пущенного в Иванове, датированный серединой тридцатых годов, бережно хранится в семейном архиве.
У разностороннего молодого человека хватало времени не только на фотодело: он с удовольствием слушал джаз, был организатором хора, хорошо рисовал и находил время для игры в театре. После окончания школы поступил сразу в два высших учебных заведения, из которых выбрал Ивановский политехнический институт. Отсюда, с третьего курса, Виктор Горносталев ушел служить в армию и был зачислен в отдельный авиационный отряд имени ивановских рабочих. В то время это была единственная летная часть в Иванове. Здесь знание фотографической техники определило дальнейшую судьбу Горносталева. Новобранцу выдали трехлинейную винтовку Мосина образца 1891-го года и определили в фотолабораторию, где он занимался в основном чертежной работой и проявкой пленки.
На вооружении отряда находились десять самолетов моделей «Р-5» («Разведчик-5») и
«5-У-2» («Учебный двухместный»). Здесь Виктор Анатольевич учился устанавливать на самолеты тяжелые автоматические аэрофотоаппараты и приводить их в действие. Цель фотографирования с самолета проста: в те годы это был, пожалуй, единственный способ составить точные карты местности. Пленки привозили в тяжелых брезентовых мешках, проявляли, отпечатывали снимки. Затем их наклеивали на картон, а полученные планшеты дешифрировали.
Сколь трудоемким был этот процесс, представить несложно, приняв во внимание, что поначалу на вооружении находились механические аппараты для аэрофотосъемки, которые приводились в действие нажатием на резиновую грушу. Пленки в таком «фотоаппарате» было всего девять метров. Автоматические приборы, в которых и размер сделанного кадра существенно увеличился, и длина пленки «прибавила» до 60 метров, появились значительно позже.
В 1938 году часть переименовали в Отдельную разведывательную авиационную эскадрилью, а старший сержант Горносталев был отправлен на учебу в Москву, в Военно-воздушную академию рабоче-крестьянской Красной Армии имени профессора Жуковского, где получил первое командирское звание.
В советско-финской войне командиру отделения лабораторной обработки Горносталеву участия принять не довелось: его разведывательное отделение стояло в резерве, готовили самолеты на финской границе.
Великая Отечественная застала его в Грузии, в местечке Вазиани в 30-ти километрах от Тбилиси, куда в 1939-м была дислоцирована часть. Там на вооружение были получены новые скоростные трехместные бомбардировщики. В кабине такого самолета размещались летчик, штурман и стрелок-радист. В Грузии часть выполняла особое задание Верховного Главнокомандующего: фотографировали с воздуха советскую границу с Турцией. Когда было объявлено о начале войны, пришлось быстро скашивать траву с окрестных лугов: ей укрывали самолеты, тем самым маскируя их и спасая от бомбежек. Затем разведчасть дислоцировали в Краснодар в составе пятой воздушной армии.
Война между землей и небом
- Деду очень запомнился тяжелый переход части через Керченский пролив, - рассказывает Ирина. Многое она знает еще из рассказов самого Виктора Анатольевича, поверявшего любимой внучке многое; что-то почерпнуто из его рукописей. Их, толстых тетрадей в синей клеенчатой обложке, две: обе исписаны аккуратным «чертежным» почерком от корки до корки, и датированы 1981-м годом. - Тогда было потеряно очень много людей и техники.
Немцы повсюду разбрасывали миниатюрные, похожие на детские игрушки мины. Солдаты, одна половина из которых оставила дома малолетних детей, а вторая сама недавно вышла из детского возраста, «игрушками» прельщались, поднимали, совали в карманы и... взрывались. Фотографии этих мин, сделанные Виктором Горносталевым, впоследствии рассылались по воинским частям в качестве предостережения. Но это было, так сказать, «дополнительным» заданием. Основное оставалось прежним - обработка данных разведки и доставка их в штаб армии. Каждый вылет, каждый снимок - на вес золота, как и все данные разведки в условиях ведения боевых действий. Виктор Анатольевич упоминал о случае, когда штурман самолета-разведчика был тяжело ранен, и летчик не смог посадить самолет с ценными разведданными в условиях плохой видимости. Говорить штурман не мог, но написал кровью на стекле обратный курс. Самолет благополучно сел в расположении своей части.
Передвижные фотолаборатории, где занимались обработкой полученных данных, часто подвергались бомбежкам. При этом прервать работу, покинуть «темную комнату» и укрыться было невозможно: ценные пленки никак нельзя было засветить. Множество бомбежек пережил Виктор Горносталев в ничем не защищенной фотолаборатории, наедине с негативами и проявочными растворами.
«Пятнадцатилетний капитан»
Позже разведывательные эскадрильи были объединены в отдельный разведывательный авиационный полк, на вооружение которого были поставлены новые самолеты «Пе-2» («Петряков двухместный»). Стало проще летчикам, но никак не «фотографам»: поставляемая отечественная фотопленка была очень некачественной, с низкой светочувствительностью: снимать приходилось либо на очень низкой высоте, либо при очень хорошей погоде. И в том, и в другом случае пилоты несовершенных самолетов были очень уязвимы для огня из любого орудия противника. Фототехникам приходилось придумывать специальные фильтры для съемки, «изобретать» проявочные растворы. От случайностей часто зависела если не жизнь, то карьера: неудачи карались строго, с «виновных» снимали очередные звания, лишали наград. Сам Виктор Горносталев с юмором называл себя «пятнадцатилетним капитаном»: любой «каприз» фототехники, пленки, негатива или реактива влек за собой снятие очередного звания. Так и проходил Виктор Анатольевич в капитанах пятнадцать лет. Совершив фактически столько вылетов, что их числа хватило бы, чтобы получить звание Героя СССР несколько раз, двух боевых все же не добрал: не считались его «проверочные» вылеты (работу установленной на самолете техники для аэрофотосъемки Горносталев осуществлял лично) боевыми, и все тут.
Между тем, когда советские войска начали теснить немцев и подходили к территории СССР, никаких подробных карт даже своей местности, не говоря уже о загранице, не было. Кроме того, вылет самолета-разведчика не считался боевым, если не была произведена фотосъемка местности с воздуха. Остро встала необходимость оборудования самолетов аппаратами для аэрофотосъемки. Так как специалистов такого рода практически не было, Виктору Горносталеву приходилось ездить из части в часть, оборудовать самолеты фотографическими аппаратами и обучать летчиков работе с ними.
В 1943 году, когда советские самолеты начали летать через Черное море в Румынию для съемки местного центра нефтяной промышленности Плоешти, Виктор Горносталев находился в прифронтовой полосе недалеко от Адлера. Здесь он встретил свою будущую жену. Семнадцатилетняя красавица Лида Лесниченко работала секретарем в штабе зенитной части, располагавшейся неподалеку от части Горносталева. Сыграли свадьбу, а через некоторое время начальника отделения лабораторной обработки Горносталева командировали для прохождения курсов при академии имени профессора Жуковского. В августе 1943-го года в Москве Виктор Горносталев стал очевидцем первого за время войны салюта, гремевшего в честь взятия Орла и Белгорода.
Пол-Европы прошагали, полземли...
К концу войны на вооружении советской разведавиации находились уже другие самолеты. Горносталев оборудовал фотоаппаратурой истребители Ил-2, Як-9, Як-9М: из-за различного расположения трубок нейтрального газа они требовали разной конструкции аэрофотоустановок и индивидуального размещения аппаратуры. Никаких «общих» схем и чертежей не было. Когда потребовалось делать панорамные снимки местности, на самолет приходилось устанавливать по четыре аэрофотоаппарата: два в обтекателях и два в фюзеляже. При этом они должны были быть установлены таким образом, чтобы сумма изображений всех четырех аппаратов составляла бы панораму переднего края, что давало хорошее обозрение для танковых войск, артиллерии и особенно пехоты.
Позже на смену фотосъемке пришли аэрофотофильмы, их обработкой Виктор Анатольевич занимался в Австрии: в Вене его отделение обеспечивало 130-й гвардейский авиационный штурмовой Братиславский краснознаменный полк. За этот период под руководством старшего лейтенанта Горносталева было обработано 654 аэрофотофильма с результатами боевой разведки, изготовлено 1796 планшетов с данными боевой работы, вычерчено 915 схем, 1256 снимков аварий и поломок самолетов.
В составе действующей армии Виктор Горносталев побывал в Венгрии и Чехии. В семейном архиве хранятся альбомы с видами разрушенного Будапешта, сделанные Виктором Анатольевичем. При этом картины войны резко контрастируют с видами достопримечательностей столицы Венгрии, изображенными на довоенных почтовых открытках, помещенных здесь же.
- Находясь за границей, дед занимался самообразованием: в его воспоминаниях много описаний памятников, музеев, которые он успевал посетить, - рассказывает Ирина. Несмотря на то, что в «письменных» воспоминаниях Виктора Анатольевича совсем нет места ужасам войны, о них красноречиво свидетельствует фотоархив: зачастую Горносталев, вооруженный лишь пистолетом и фотоаппаратом, бежал едва ли не впереди группы автоматчиков, идущих в наступление на улицах Будапешта, для того, чтобы успеть сделать ценные документальные кадры. Здесь же, в альбоме - обширные панорамы Будапешта и весьма удачные опыты фотомонтажа: идеальным совмещением изображений Виктор Анатольевич добивался очень реалистичных снимков. Двое военных сидят на лавочке, один предлагает второму закурить... да вот только человек-то на фотографии - один и тот же!
В жизни есть место подвигу
После окончания войны Виктор Горносталев служил в Одессе. От приглашения пройти обучение в академии имени Жуковского он отказался: здоровье уже не то, возраст, семья, недавно родившийся сын... В 1955 году Горносталевы приехали в Кстово: Виктору Анатольевичу предложили место преподавателя картографии в школе младших специалистов, располагавшейся в бывшем имении помещицы Карповой. Здесь Виктор Анатольевич подготовил два учебника по цветной фотосъемке.
Работа «на переднем крае», конечно, бесследно не прошла: ранений было получено много. Серьезное, когда снаряд разорвался в непосредственной близости от Виктора Анатольевича, дало о себе знать после войны: оставшийся в теле осколок привел к деформации суставов. Последние два десятилетия своей жизни Виктор Горносталев передвигался с огромным трудом, опираясь на стул. Твердость духа этого человека поистине удивительна: будучи запертым болезнью в четырех стенах, испытывая сильные боли, он все же не терял любви к жизни. С нетерпением ждал в гости внучку Ирину, мастерил с ней различные поделки; оформлял в альбомы семейный фотоархив, педантично подписывая каждый снимок; собирал коллекции марок; писал «Страницы жизни» (так Виктор Анатольевич назвал свои воспоминания); слушал радио и составлял песенники, переписывая тексты романсов.
...Удивительные люди были свидетелями стремительной и суровой эпохи двадцатого столетия.
Ольга Прокофьева, gazeta-olga-zem@mail.ru
Фото из архива Ирины Горносталевой
Газета «ЗЕМЛЯКИ» №17 (770) 7 мая 2011 г.
ГОРЯЧИЕ НОВОСТИ ГОРОДА КСТОВО