Новожилов Юрий Алексеевич

Юрий Новожилов в Афганистан попал в 1982 году, после окончания школы. Спортсмен, занимающийся легкой атлетикой, с правами на управление автомобилем (в шестой школе, где он учился, любой желающий мог изучить курс «Автодело» и получить права с пометкой «разрешено управлять транспортным средством по достижении 18 лет») - таких «на войну» брали охотно.
- Как в Афганистан попал? Призвали, как всех, - немногословен Юрий Алексеевич. - Сначала на распредпункт в Дзержинск попали, туда за нами приехал прапорщик, интересный такой, с усами колоритными. Мы спрашиваем про то, куда служить едем, а он смеется: «В Африку, бизонов бить». Потом, в аэропорту в Москве, смотрим - в очередь на самолет одни узбеки стоят. Там узнали, что летим в Карши. Что за Карши - никто из нас не знал тогда. Оказалось, город в Узбекистане, там мы проходили трехмесячный карантин - привыкали к климату. Я второго октября призывался, у нас уже почти зима была, а туда прилетели - жара, лето. Карши - очень красивый город, небольшой. Была там центральная улица с односторонним движением, посреди которой аллея, засаженная розами. Уже оттуда попали в афганскую провинцию Кундуз. Там, конечно, обстановка совсем другая была. Не до цветов...
Юрий Алексеевич служил в отдельном батальоне технического обеспечения вертолетных войск. Так как вся война в горах велась с помощью «вертушек» (они забрасывали десант в бой, эвакуировали с поля боя раненых, доставляли в труднодоступные районы на «точки» (охранные посты) боеприпасы и продовольствие), естественно, что нужны были руки для обеспечения вертолетов всем необходимым. Именно этим занимался отдельный батальон: грузили вертолеты на отправку и разгружали прибывших на аэродром.
Служба Новожилова пришлась на 1982-1984 годы - один из самых кровопролитных периодов афганской войны.
- Те кстовские ребята, которые не вернулись из Афгана, погибли как раз в эти годы. Хотя у нас в Кундузе было относительно спокойно, - вспоминает Юрий, - обстрелы случались, но редко. Аэродром, где я служил, был расположен на возвышенности. Внизу речка, туда мы ездили за щебнем, которым «облагораживали» территорию части - дорожки засыпали, и за водой для полива посаженных нами деревьев. Один раз во время такой поездки машина подорвалась на мине. Старенький самосвал МАЗ наехал задним колесом на фугас, от машины ничего не осталось - колеса отлетели неизвестно куда, рама штопором закрутилась. Но с водителем ничего не случилось. Вот тогда впервые увидел, «как это бывает». Там военных действий не было, мы ходили колоннами - возили машинами боеприпасы, питание, запчасти для вертолетов.
- Однажды во время одного из таких передвижений колонн на операцию в Баграм (наши вертолетчики туда уже прилетели, следом шли мы, транспорт), остановились на Саланге. Там, кстати, температура кипения воды 80 градусов, потому что в горах, на высоте четыре тысячи метров, воздух разреженный, кислорода в нем мало. Поэтому возили с собой бочки с водой, чтобы долить в машину, - вспоминает Новожилов. - Жарко. В хорошие дни температура до 60 градусов поднималась, да в кабине машины от двигателя - как в бане. Двое парнишек отправились к реке набрать воды. Один стал спускаться, второй ждал на мосту. Первый наступил на мину, подорвался, второго ранило осколком. А с нами ехал начальник штаба батальона, он встал с пистолетом и нас к раненому не пустил: вокруг могли быть еще мины, кто-то еще мог пострадать. Парень лежал, пока не приехали саперы и не проверили все вокруг. Потом его отправили вертолетом в Кабул, но спасти не смогли.
- Хотя под обстрелы попадали, и не раз, - продолжает сержант (в этом звании Новожилов прошел Афганистан). - Но у нас такая специфика была, что когда по нам стреляли, мы порой и не отвечали: если во время обстрела какая-то из машин не подорвалась, то колонна продолжает движение. Охранение - БТР, БРДМ, «зушки» (машины с зенитной установкой) встают и отстреливаются, а колонна идет вперед, чтобы не терять машины.
Наверное, уже много времени прошло, и о многих деталях своей военной (именно военной - не воинской) службы Юрий Алексеевич вспоминает как-то спокойно, буднично... О том, что проблемы с плохой водой его не коснулись: «Я же с Волги, мы тут спокойно воду из реки пили. Даже там сырую воду пил, хотя многие болели от нее»... О том, как Новый год встречали: «Елок у нас не было - откуда им взяться, там одни пески и верблюжьи колючки»... О том, как, несмотря на строгие проверки, все же удалось привезти домой фотографии с войны: «Их отбирали, но мы служили в вертолетном полку, и когда пришло время демобилизоваться, нас посадили на вертушку на своем аэродроме, где нас проверить не смогли. Потом договорились с летчиками, которые забрали наши дипломаты на борт, на котором должны были улетать. На проверку мы пришли с пакетами, где были зубная щетка, паста и смена белья. В Термезе пограничник и таможенник фотографии тоже не нашли: я их в белье спрятал. Так и привез»... О тех, с кем бок о бок служил: «Сейчас, к сожалению, редко видимся, раньше чаще. Да и меньше нас остается, - говорит Новожилов и показывает общую фотографию, где кстовчане-афганцы вместе на празднике 9 мая, - теперь столько уже не наберется».
Переживать каждый день войны проще, если есть какая-то цель там, «за периметром» боевых действий.
- Вообще я всегда хотел работать водителем автобуса, - говорит Юрий Алексеевич, - и после армии у меня было запланировано именно это. Вернулся я 30 декабря. А 15 января уже начал переучиваться на соответствующую категорию. Это помогало, и конечно, то, что дома ждали родные и друзья.
Ольга Прокофьева
gazeta-olga-zem@mail.ru
Фото Александра Юсова и из семейного архива Юрия Новожилова
(газета «ЗЕМЛЯКИ» №6 (606) от 16 февраля 2008 г.)